С.Б. Переслегин

Данная работа опирается на формализм соционики – теории интертипных отношений. (1)

Назовем аспектом одну из сторон объективной действительности, присущую любой части этой действительности. Всего аспектов восемь; они составлены из трех пар противоположностей. Различают: внешние/внутренние, статические/ динамические, полевые/объектные аспекты.

Объектные аспекты характеризуют единичный, конкретный предмет (под которым может пониматься вещь, человек, государство и даже столь абстрактные понятия, как иллюзия или некомпетентность). Важно, что этот предмет рассматривается сам по себе - вне связи с другими объектами и понятиями.

Такой единичный объект характеризуется ФОРМОЙ: зримой, конкретной информацией о нем, - и СУЩНОСТЬЮ, которую нам дано не видеть, но понимать - представлять в виде схемы, модели. Объект участвует в реальном механическом ДВИЖЕНИИ относительно других тел и претерпевает внутренние изменения (применительно к вещи - старение, нагревание, остывание; к человеку - чувства и эмоции; к социальным группам - то, что называют менталитетом). Внутреннее движение ОТРАЖАЕТ скрытую от нас сторону жизни объекта. Ее можно почувствовать, но нельзя ни увидеть, ни вычислить.

Итак, к объектным аспектам относятся ФОРМА, СУЩНОСТЬ, ДВИЖЕНИЕ, ОТРАЖЕНИЕ. В классической соционике они носят название черной сенсорики, черной интуиции, черной логики и черной этики.

Полевые аспекты описывают различные стороны взаимодействия объекта с окружающим миром, то есть - рассматривают его, как некоторую совокупность связей.

Так, совокупность всех ИЗМЕРИМЫХ (описывающихся числами и словами "больше", "меньше", "равно", "выше", "дальше" и пр.) отношений между объектами есть белая логика; отношения же, которые не могут быть "измерены, взвешены и исчислены", называются белой этикой. Соответствие или несоответствие объекта своему окружению (среде - биологической или социальной) определяется эстетической характеристикой - белой сенсорикой. Наконец, история объекта, изменения, происходящие с ним во времени, составляет белую интуицию.

Аспекты объединяются в структурированную систему, называемую аспектоном. Рекуррентный характер аспектона подразумевает содержание его в каждом аспекте.

Физика и философия физики

Виктор КУЛИГИН, Галина КУЛИГИНА, Мария КОРНЕВА
Исследовательская группа «Анализ»

Часть 2. Теория познания научной истины

2.6. Критериальная система

Рассмотрим теперь главный вопрос, который важен как для физиков, так и для философов, занимающихся проблемами естествознания. Критериальные принципы условно можно разделить на три группы.

Первая группа. Мировоззренческие принципы.

Вторая группа. Методологические принципы.

Третья группа. Эвристические принципы.

Физика и философия физики

Виктор КУЛИГИН, Галина КУЛИГИНА, Мария КОРНЕВА
Исследовательская группа «Анализ»

Часть 2. Теория познания научной истины

Введение

Цель этой части статьи дать анализ ошибок, присущих марксистско-ленинской философии и на этой основе изложить принципы практической философии, т.е. диалектического материализма. Марксистско-ленинская философия это не диалектический материализм, хотя диалектические законы ею проповедуются. Она представляет собой догматический материализм. Это подтверждает состоявшееся еще в 1958 году так называемое Всесоюзное совещание философов, которое гневно осудило некомпетентное (догматическое) вмешательство философов в естествознание.

К несчастью, критическая констатация не внесла ничего существенного и положительного. Напротив, вместо некомпетентного вмешательства появилась новая болезнь – некомпетентное не вмешательство философов. Одной из уродливых форм ее проявления является «хвостизм» или, говоря научным языком, иллюстрационизм, который мы обсуждали в Части 1.

Неумение практически использовать философию для решения гносеологических проблем естествознания есть та оборванная нить, которая обрекает философов либо держаться на уровне схоластического теоретизирования, либо плавать в исторических аналогиях, либо заниматься иллюстрационизмом, либо совершать некомпетентные набеги на естествознание.

Марксисистско-ленинская философия это очень мощное здание в отличие от других философских систем и школ. Теоретические ошибки можно было бы легко обнаружить, если бы Западная философия имела столь же мощные, но правильные основы. Увы, это не так. В качестве иллюстрации мы предлагаем ознакомиться с двумя высказываниями.

А.М. Мостепаненко [6]:

«Один из создателей квантовой электродинамики Р. Фейнман... подчеркивает, что от философа требуется нечто большее, чем просто подумать и сказать физику: «Может быть, пространство в мире дискретно, не испробовать ли эту возможность?» О таких возможностях физик знает сам. Проблема состоит в том, как конкретно применить их к развитию физической теории. Философ же, как говорит Фейнман, стоит в сторонке и делает глупые замечания».

М. Бунге [7]:

«...Когда этот метод потерпел неудачу, физик отказался и от философии. Сейчас он не ожидает от нее ничего хорошего. Уже одно слово «философия» способно вызвать у него ироническую или даже презрительную улыбку. Ему не доставляет удовольствие вращение в пустоте».

То же можно отнести и к марксистско-ленинской философии. Однако провести ревизию основ марксистско-ленинской философии и перестройку ее здания с целью превращения этой философии в реальный, подлинный диалектический материализм – задача более простая, нежели конструировать новое здание из многочисленных Западных философских школ и течений. Здесь мы вовсе не хотим принизить значение современной Западной философии и философов Запада. Более того, многие их идеи будут использованы в этой работе. Кун, Фейерабенд, Локатос и другие Западные философы внесли заметный вклад в понимание взаимосвязи философии и науки. Однако их исследования касались внешней стороны этой связи. Здесь же будет рассмотрена и изложена внутренняя взаимосвязь философии и естествознания. Это есть практическая философия. Ряд конкретных вопросов был нами уже проанализирован в [1], [2], [8].

Остается добавить, что обширность затронутой проблемы и ограниченность объема депонированной работы требует краткости изложения, минимума ссылок и цитат. Помимо этого, проблемы, имеющие правильное решение, будут излагаться, исходя из логической необходимости, или же будут, просто опушены. Эта работа не учебник, а итог многолетних исследований. Мы заранее просим извинения у тех философов, которых мы не смогли процитировать и покритиковать из-за отсутствия места.

Физика и философия физики

Виктор КУЛИГИН, Галина КУЛИГИНА, Мария КОРНЕВА
Исследовательская группа «Анализ»

Часть 1. Философские категории и физические термины

Введение

Рассматривая проблемы фундаментальных физических теорий, нам пришлось изучить и проанализировать более 300 книг и статей по философии естествознания. Это была достаточно трудная работа. Причины в том, что некоторые философские исследования «растекаются мыслью по древу». Концы мыслей теряются в тонких ветвях за плотной листвой цитат и рассуждений. В других работах авторы совершают титаническую работу по историческому анализу, приводя и сопоставляя многочисленные точки зрения, и это только ради того, чтобы обосновать общеизвестное положение. Цитирование не есть доказательство. Оно является иллюстрацией. В этой статье мы хотели избежать упомянутых недостатков, руководствуясь философским положением: «истина всегда конкретна».

Вавилонская башня вульгарного позитивизма

Виктор Кулигин

«Там, где начинается философия, кончается наука»

Этот афоризм, приписываемый академику Л.Д. Ландау, отражает отношение физиков-теоретиков к философии. В среде физиков уже давно утвердилось мнение, что физика и физики должны быть вне всякой философии, что философия не помогает, а мешает развитию фундаментальных исследований. Негативное отношение к философии вполне объяснимо. Много путаницы, идеологии и словоблудия внесли и продолжают вносить в физику философы. Однако словесный отказ от всякой философии вовсе не означает, что физик стоит вне философии или же он выше философии. Пренебрежение философией в области фундаментальных исследований (именно о них будет идти речь) можно объяснить наивностью и размытостью мировоззренческих позиций физиков. Обойти философию в фундаментальных исследованиях, игнорировать ее, устранить философию, попытаться подняться над философией – самообман. Философия жестко связана с мировоззрением, которое неустранимо из фундаментальных основ физики и любой науки.

Завельская Д.А. , Завельский А.А. , Платонов С.И.

Текст и его интерпретация

© А.А. Завельский, Д.А. Завельская, С.И. Платонов , 2001, 11 сентября

Современное многообразие подходов к тексту представляет исследователю не только необъятный простор, но и новые сложности при оценке особенностей художественного произведения. Одна из этих сложностей - поиск точного критерия для интерпретации того или иного элемента текста в определенном ключе: как символ, или как знак, художественный прием, или мифологический подтекст и т.д. Возникает впечатление бесконечной возможности бесконечного истолкования любого текста. И в то же время среди такого необъятного многообразия обращают на себя внимание две отчетливые тенденции. Это, во-первых, стремление расшифровать текст, найдя в нем нечто вроде скрытого смысла; во-вторых, - обратная предыдущей оценка текста как иллюстрации некого более принципа, идеи, или проблемы.

При кажущейся противоположности этих способов изучения текста в них есть нечто общее - наличие бинарности (текст и не-текст). Причем всякий раз именно сам текст предстает как нечто вторичное. Ищем ли мы в произведении символ, или миф, или культурно-историческую проблематику, или классическое взаимодействие формы и содержания - мы ищем что-то помимо самого текста, вольно или невольно обесценивая его тем самым как явление.

Есть ли здесь парадокс? Чтобы лучше понять ситуацию, стоит сперва поставить два вопроса. Как возможна множественность интерпретаций? И - в чем собственно роль интерпретации относительно изучения текста как феномена?

Суперэтатизм и социализм

К постановке проблемы

Внешнее и внутреннее пространство, макрокосм и микрокосм, вселенная и личность, всегда будут под завязку забиты интригующими загадками и грозными проблемами. Это – просто констатация реального положения дел. Наше знание всегда будет напоминать тонкую паутину, сплетенную в пространстве неизвестности с целью выловить из него всяческие полезные технологии. Дующие в этом пространстве ветры периодически будут вынуждать нас перестраивать паутину, выбрасывать отдельные ее куски или менять ее конструкцию. Ни одна нить не может считаться абсолютно надежной, но важна сама возможность построения и совершенствования паутины. Рационалист с этим положением дел согласится, благодаря чему сможет избежать ряда ошибок и даже извлечь для себя определенную пользу: ведь знание о неопределенности чего-либо, о характере и границах этой неопределенности – тоже знание, а знание, как известно, сила. Догматик от вероучения или идеологии может сколько угодно не соглашаться и жить так, как будто ему все ясно и многое достоверно известно из абсолютно надежных источников – мир от этого не станет понятнее, просто он, догматик, создаст множество проблем себе и тем, кого сможет убедить.

(Предельно популярный трактат о научном мировоззрении в трех частях и тринадцати пунктах, не считая необходимого предисловия).

Внешнее и внутреннее пространство, макрокосм и микрокосм, вселенная и личность, всегда будут под завязку забиты интригующими загадками и грозными проблемами. Это – просто констатация реального положения дел. Наше знание всегда будет напоминать тонкую паутину, сплетенную в пространстве неизвестности с целью выловить из него всяческие полезные технологии. Дующие в этом пространстве ветры периодически будут вынуждать нас перестраивать паутину, выбрасывать отдельные ее куски или менять ее конструкцию. Ни одна нить не может считаться абсолютно надежной, но важна сама возможность построения и совершенствования паутины. Рационалист с этим положением дел согласится, благодаря чему сможет избежать ряда ошибок и даже извлечь для себя определенную пользу: ведь знание о неопределенности чего-либо, о характере и границах этой неопределенности – тоже знание, а знание, как известно, сила. Догматик от вероучения или идеологии может сколько угодно не соглашаться и жить так, как будто ему все ясно и многое достоверно известно из абсолютно надежных источников – мир от этого не станет понятнее, просто он, догматик, создаст множество проблем себе и тем, кого сможет убедить.

(Предельно популярный трактат о научном мировоззрении в трех частях и тринадцати пунктах, не считая необходимого предисловия).