Интенсивным этапом истории развития йоги в СССР и России вне всякого сомнения можно считать творчество Ивана Антоновича Ефремова, и в частности его знаменитый роман приключений "Лезвие бритвы", первое издание которого было выпущено издательством ЦК ВЛКСМ "Молодая гвардия" в 1964 году, тиражом 115000 экземпляров. Собственно говоря, мое увлечение йогой, - хобби, которое затем переросло в дело всей жизни, началось с прочтения этого романа, который для меня явился книгой начала.

Ефремов представлял ту редкую, исчезающую категорию людей, которые умеют зажигать сердца. Мне известен и еще один человек, судьба которого определилась также после прочтения этой книги, - А.Ю Катков. Он специально получил медицинское образование, чтоб заняться изучением йоги. В свое время его небольшие, но емкие статьи печатались в журнале "Химия и жизнь", № 10, 1975 год - о респах, "Сон йогов глазами физиолога" и другие.

В 1978 году я познакомился с ним, и он вскоре подарил мне свою книгу "Резервы человеческого организма", выпущенную в соавторстве с Н.А.Агаджаняном, которая переиздавалась в 1981 и 1990 годах. Работая в системе Главкосмоса, Юрий занимался экспериментами по замедлению дыхания на высотах до пяти тысяч метров. В 1981 году он пригласил меня в очередную экспедицию на Кавказ, но я не смог пойти с ними, поскольку нужно было разрешать ситуацию с только что родившимся сыном, и тогда же несколько человек, в том числе и сам Юрий трагически погибли.

О вкладе И.А.Ефремова в науку палеонтологии известно всему научному миру, его фантастическая повесть "Алмазная труба" стимулировала поиски и обнаружение кимберлитовых трубок в Якутии, рассказ "Тень минувшего" в свое время сыграл большую роль в изобретении голографии. Меня и многих других приобщил к личному изучению йоги роман "Лезвие бритвы". До сих пор я не могу понять, как, не будучи "действующим" йогом-практиком можно сказать следующее: "- Ваша йога, или психофизиологическое совершенствование, как скажет ученый Запада, представляется мне крепким свинчиванием сознательного с подсознательным в психике человека, железным стержнем, поддерживающим крепость души и тела, могучим зарядом энергии, делающим человека способным к высоким взлетам, тяжелой борьбе, необоримой стойкости. Но для чего это все, как не для отдачи людям, помощи им, борьбы за увеличение красоты и счастья на земле? " ("Лезвие бритвы", с.624)

Можно вспомнить, что в том же 1964 году судили Иосифа Бродского, и одновременно вышла в свет повесть братьев Стругацких: "Трудно быть богом". Это была эпоха романтики. Эмигранты-публицисты Петр Вайль и Александр Генис пишут в своем исследовании "60-е. Мир советского человека" следующее: "Лезвие бритвы" апеллирует не к Богу, а к человеку, точнее - к сверхчеловеку. Идея Ефремова мистична. Она открывает в душах людей то, что обычно составляет атрибуты Бога. Наука здесь понимается как путь духовных упражнений. Не зря в романе йога и психотренинг дублируют друг друга, различаясь лишь терминами. Построение Ефремова - род метафизики, эксплуатирующей научную веру. Сверхъестественное объясняется еще не открытыми физическими законами, но верить в него можно уже сейчас.

Пророчества Ефремова отразили огромный интерес советского общества середины 60-х к всевозможным парапсихическим феноменам. Чуть ли не первым самиздатом были инструкции по хатха-йоге, поза лотоса стала элементом утренней зарядки, и фильм "Индийские йоги: кто они?" держал в напряжении страну.

Увлечение Востоком было своеобразной реакцией на западнические симпатии 60-х. Трагическому, разобщенному облику современного европейца противостояла духовная гармония Азии.

Некоторые зарубежные исследователи называют роман Ефремова единственным мистическим романом советской литературы".

Так это или нет, пусть спорят специалисты, но для меня эта книга навсегда осталась той, с которой началось мое собственное развитие посредством йоги, которое продолжается до сих пор, поэтому я считаю Ивана Антоновича Ефремова своим крестным отцом.

Безусловно, все кто в начале шестидесятых бескорыстно интересовались йогой, были романтиками, - не считая людей, вынужденных спасать свое здоровье и жизнь, а также субъектов с нервно-психическими отклонениями.

Каждый выбирал себе романтику по вкусу и разумению: кто "косил" под "папу Хема" (то бишь Хемингуэя, с его скупой мужественностью и табачно-спиртным антуражем), кто уезжал строить "голубые города", кто любил песни у туристского, таежного и любого иного костра ("Ну что, мой друг, свистишь? Мешает жить Париж..."), кто искал себя на горных вершинах и скальных стенах, кто - в мире пещер, кто хлестал без продыху водку, вино, пиво, самогон, "стенолаз", "шмурдяк", суррогаты... Кто-то изо всех сил лез к кормушке, распределителям, чинам, должностям, власти.

И кончалось все это совершенно по-разному. Романтика БАМа была прямым государственным обманом людей, как и лозунг: "Все для человека, все во имя человека". На самом деле не в одной промышленно развитой стране мира человек не ценился так немыслимо дешево во всех смыслах, как у нас. И так было всегда, начиная еще с матушки России. Жить и работать в "голубой тайге", которая вокруг тебя, было романтичным, быть может, три года, ну - пять лет от силы. Но когда люди с семьями и уже подросшими детьми десятилетиями ютятся в прогнивших от времени вагончиках-балках - это уже издевательство над человечностью.

Можно вспомнить знаменитое "противостояние" тех лет между "физиками" и "лириками" - государство сознательно заражало людей романтикой, чтобы затем канализировать их энтузиазм в нужном направлении. Как писал трагически погибший в 1985 году Александр Короленко: "...Разбивались машины, семьи и черепа, а мы шли на вершины, свои гимны хрипя...".

В последние десять лет все изменилось до неузнаваемости, сегодня мы живем в другом мире и другой стране, которая распалась на удельные "самостийные" княжества. Утопическая идея рухнула. Вместо энтузиастов-спелеологов, какими были мои друзья юности вместе с их крымским кумиром Геной Пантюхиным нас водят теперь в оборудованные пещеры - Мраморную и Баир-хасар, туда может попасть кто угодно, заплатив деньги. Романтика умерла, и Гена Пантюхин потихоньку выпаривает свою оставшуюся жизнь в спиртовых парах вечного успокоения. Вместо полетов фанатиков дельтапланеризма вас теперь всего за десять долларов спустит с Ай-Петри инструктор на параплане. Люди делают деньги, а потом не знают, что делать со своей жизнью, отравленной и убитой бесцельным благополучием. Романтики-энтузиасты все же остались, но число их теперь - величина, стремящаяся к нулю. Люди лишились смыслового ориентира направленности жизни - объединяющей идеи. Во все времена преобладающему количеству людей приходится выживать, в этом волей-неволей заключен весь их смысл жизни. В тех странах, где это обеспечено в государственном масштабе, подавляющее большинство людей просто живут, живут просто так, их целью и смыслом является сама жизнь, ее процесс. Но также во все времена и в экономически неблагополучных, и в развитых странах, и в самых невыносимых условиях были и есть люди, которым мало просто-существования, они хотят чего-то еще. Они верят, что жизнь для чего-то, а не просто так, что можно придать ей какой-то другой, более высший смысл, как-то облагородить ее, не сводимую, по их мнению, к удовлетворению основных потребностей.

Призрачное благополучие и процветание, на которые ориентированы общества технологически развитых стран ведут их к вырождению и немыслимому упадку человечности

И в этом плане романтика йоги оказалась, по крайней мере для меня, гораздо более жизненной и, быть может, прагматичной. Именно в том смысле, что она обеспечила сохранение здоровья и стала ключом к постижению смысла жизни, - не заранее известного и вычисленного умозрительно, а того, который присущ в этом мире именно мне одному. Йога вообще имеет тенденцию давать каждому освоившему это искусство человеку как раз то, в чем лично он нуждается. Как ни странно, именно бескорыстные увлечения, если они достаточно серьезно реализуются, приносят самые фундаментальные результаты.

Иван Антонович Ефремов неспроста обратился именно к йоге, потому что большинство проблем человека скрыто в нем самом либо порождено омраченностью, непониманием происходящего вокруг и неправильными действиями, основанными на искаженном представлении действительности, ее структуры и взаимосвязей. Достигая внутреннего уравновешивания, человек неизбежно нащупывает оптимальную для себя линию жизни в социуме, а уже это, в свою очередь, способно привести к общей гармонии существования, которая устанавливается сама собой, и в человеке и в обществе - если это общество примет йогу как элемент полноценного человеческого бытия.

Если моя практика йоги построена в правильном ключе, то происходит то, о чем говорил еще один из великих личностей нашего столетия Мераб Константинович Мамардашвили: "...Изменение, ... которое происходит действием изменения нашего состояния, происходит действием какого-то закона, а не мною самим производится. То есть во мне должен породиться какой-то закон, чтобы даже вопреки мне или независимо от моих сознательных и волепроизводительных усилий, изменить мое состояние." ("Психологическая топология пути", с.39) Этот закон и есть то, что "ведет" линию жизни человека в нужном именно ему направлении, о котором он сам, как правило, никакого понятия не имеет. Человеку вообще очень трудно примириться с мыслью о том, что есть что-то такое, чего просто нельзя знать сознанию, той небольшой части психики, которая называется личностью. И что, отказываясь на какое-то время от себя самого, можно выйти на истинное направление развития, предоставив задачу определения направления чему-то большему, нежели только человеческое бодрствующее "Я".

Говоря о "крепком свинчивании сознательного с бессознательным" в человеческой психике, И.А. Ефремов впервые обозначил смысл йоги именно как коммуникацию сознания с другими областями или "слоями" собственной психики. Этот процесс, будучи реализован на основе спонтанности и может быть назван расширением сознания в полном смысле этого слова, он не имеет ничего общего со злобными и бредовыми декларациями рериховской "Агни-йоги"

Итак, регулярная и правильная (классическая) практика йоги неизвестным пока науке образом создает в субъекте некий орган восприятия и понимания действительности, не присущий ему от рождения. Человек прилагает собственное усилие, чтобы проделывать качественную работу в йоге, а образующийся в результате этого орган уже без всякого усилия различает то, чего человеку никогда не воспринять в этой жизни, пусть он хоть трижды вывернется наизнанку.

Или можно сказать иначе: качественно практикуя йогу, мы создаем условия для того, чтобы вся конструкция психосоматики привела себя в норму, в состояние, присущее ей от рождения, без вызванных жизнью и нашими омраченными действиями деформаций. И создавшаяся, очищенная и сама себя отрегулировавшая конструкция (в чем и состоит истинный смысл слова самосовершенствование) способна с одной стороны воспринимать музыку сфер, то есть имеет контакт с беспредельностью, с другой - принимает безошибочные решения и совершает только истинные действия в этой жизни, подобно мастеру дзэн, который, собираясь на охоту, берет с собой только одну стрелу, потому что просто не может промахнуться. Очищенная с помощью йоги человеческая природа позволяет нам прийти в такое состояние, когда за фактами и событиями жизни мы начинаем различать законы, и наша коммуникация с собой и окружающим миром становится совершенной.

Вот что такое "свинчивание" сознательного с бессознательным, о котором исчерпывающе и первым сказал много лет назад замечательный человек, ученый и писатель Иван Антонович Ефремов.